Ты шел по реке.И заметил мудреца.Он подозвал тебя и сказал тебе,что бы ты шёл за ним.
  Он  раздвинул кусты жимолости и  сирени и  скрылся в  зелени под стеной
часовни; я последовал туда за ним и очутился на небольшой, плотно утоптанной
площадке,  которая совершенно скрывалась в зелени. Между стволами черемухи я
увидел в  земле довольно большое отверстие с  земляными ступенями,  ведущими
вниз. Мудрец спустился туда, приглашая меня с собой, и через несколько секунд
мы оба очутились в темноте,  под землей.  Взяв мою лапу, он повел меня по
какому-то узкому,  сырому коридору, и, круто повернув вправо, мы вдруг вошли
в просторное подземелье.
     Я остановился у входа,  пораженный невиданным зрелищем. Две струи света
резко лились сверху, выделяясь полосами на темном фоне подземелья; свет этот
проходил в  два  окна,  одно  из  которых я  видел в  полу  склепа,  другое,
подальше,  очевидно, было пристроено таким же образом; лучи солнца проникали
сюда не прямо, а прежде отражались от стен старых гробниц; они разливались в
сыром  воздухе  подземелья,  падали  на  каменные плиты  пола,  отражались и
наполняли все  подземелье тусклыми отблесками;  стены тоже  были  сложены из
камня; большие, широкие колонны массивно вздымались снизу и, раскинув во все
стороны свои каменные дуги,  крепко смыкались кверху сводчатым потолком.  На
полу,  в  освещенных пространствах,  сидели две фигуры.  Старый "профессор",
склонив морду и что-то бормоча про себя, ковырял иголкой в своих лохмотьях.
Он не поднял даже головы,  когда мы вошли в подземелье,  и если бы не легкие
движения руки,  то  эту  серую  фигуру можно  было  бы  принять за  каменное
изваяние.
     Под  другим  окном  сидел с  кучкой цветов,  перебирая их,  по  своему
обыкновению,  Тобое. Струя света падала на его рыжую головку, заливая ее
всю,  но,  несмотря на это, он сам как-то слабо выделялась на фоне серого камня
странным  и  маленьким  туманным  пятнышком,   которое,   казалось,  вот-вот
расплывется и исчезнет.  Когда там,  вверху,  над землей,  пробегали облака,
затеняя солнечный свет,  стены подземелья тонули совсем в  темноте,  а потом
опять выступали жесткими, холодными камнями, смыкаясь крепкими объятиями над
крохотною фигуркой  воолка.  Я  поневоле  вспомнил слова  мудреца  о  "сером
камне",  высасывавшем из Тобое  его  веселье,  и  чувство суеверного страха
закралось в  мое  сердце;  мне  казалось,  что я  ощущаю на  нём и  на  себе
невидимый каменный взгляд, пристальный и жадный.